Реальность такова, что окружающая нас обстановка вынуждает сосредоточиться на понимании себя. Нестабильное состояние в обществе переносится на каждую конкретную личность, и мы уже не можем запирать свои чувства за завесой всемирной сети. Люди и их истории всё чаще служат материалом для спектаклей социального театра, который рассматривает проблемы межличностной коммуникации. К одному из типов социального театра относится петербургский проект «Квартира. Разговоры» Бориса Павловича и его команды. Раньше в пространстве квартиры создавались спектакли-разговоры, где каждый пришедший мог узнать историю другого человека и открыть что-то для себя. Теперь это перешло в город и превратилось в одновременное действо на разных площадках, среди которых были бары, Музей Звука, книжные магазины и проч.

Все эти пространства лишены театральности и представляют собой точки рождения историй. Герои рассказывали о себе, все их истории объединяла одна тема: «Как я выжил». В этих трёх словах скрывается всё что угодно: и тяжёлый семейный опыт, и ситуация между жизнью и смертью, и социальная адаптация во враждебной среде. Всё, что заставило человека выйти из своей зоны комфорта, столкнуться с миром и победить. Кто же были эти герои? Обычные люди разных профессий, возрастов и мировоззрений. Врач, музыкант, тренер по плаванию, студенты – каждый из них столкнулся в жизни с чем-то, что ему необходимо было проговорить и рассказать. Для кого-то акт говорения был просто интересным процессом, а для кого-то это было сродни очищению и исповеди.

Точечность этих историй и разные пространства не помешали пониманию, в каждой конкретной ситуации был важен момент продуцирования смыслов и коммуникация между людьми. Герои рассказывали истории людям и после этого зрители сами делились чем-то своим, продолжая или обогащая процесс говорения. Если сравнивать с известными похожими практиками, где акцент ставится на конкретной истории, то можно вспомнить проекты Римини Протокол («Наследие. Комнаты»), спектакли Театра.doc («Простить измену», «9 месяцев/40 недель», «Выйти из шкафа»), проекты Сахаровского центра («Второй акт. Внуки» М. Калужского и А. Поливановой) и многих других. Только «Город. Разговоры» больше ассоциируется именно со «свидетельским театром», в большей степени театром продуцирования смыслов самим же воспринимающим субъектом. Здесь есть, в первую очередь, желание театра «услышать» реакцию, обменяться энергиями. Сам «акт говорения» живёт за счёт рефлексии, и она здесь играет немаловажную роль, как и сама история. За счёт камерности действия в каждом пространстве был акцент только на одной исходящей истории. Это было резонно, потому что наличие несколькихразных субъектов расконцентрировало бы внимание зрителя/слушателя/воспринимающего и лишило бы каждую отдельную историю самоценности.

К примеру, для автора этой статьи одним из самых ярких символов в пространстве стал нарезанный хлеб «кирпич». В баре, в котором героиня Аня рассказывала свою историю, блюдо с хлебом, луком и солью, было декорацией, объектом с которым можно взаимодействовать. У каждого присутствующего могли быть свои мысли по поводу смысловой нагрузки этого объекта, а могли и не быть. Однако это «ружьё Чехова» выстрелило в цель, напомнив подростковые годы и те мысли, чувства и эмоции, которые были испытаны тогда. У других зрителей нечто подобное возникало после истории Ани, они делились с ней своими воспоминаниями, словно снова проживая те самые моменты.

Главная ценность этого проекта заключается в том, что эти истории дают зрителю и что они в нас продуцируют. Возможность проживать себя и свои воспоминания есть при любом созидательном акте, будь это музыка, живопись или театр, однако в отличие от традиционного театра, где смысл чаще всего транслируется со сцены и диктуется режиссёрской задачей, здесь, как было отмечено, создатель проекта Борис Павлович сам до конца не знал, как сложится этот пазл. В проекте «Город. Разговоры» у слушающего и говорящего есть возможность не закрываться в свою раковину, а наоборот, открыть и вносить свои смыслы в процесс рассказывания. Границы между театром и не-театром очень сильно размываются, однако нельзя сказать, что это пситотерапевтический сеанс. Режиссёр все-таки создал некий макет, но потом его творение начинает строить само себя.

При всей необычности формы воплощения, этот «терапевтический театр» остаётся театром, только процесс восприятия переносится во внутрь формы. Интерес к такому виду театра растёт всё больше и очевидно, что он связан с кризисом человеческой коммуникации, заменой живого общения электронным, перенасыщенностью симулякрами. Ведь в мире нет ничего случайного и возникновение каждого нового явления в искусстве имеет свои причины. Такие проекты должны существовать наравне с хорошими традиционными постановками, для того, чтобы человек чувствовал, что у него всегда есть выбор. И пусть реальность диктует обратное – благодаря таким проектам как «Город. Разговоры», театр все еще остается островком надежды и творческой свободы.

Светлана Афонина, Антон Коробейко, Алексей Плюснин, Дарья Афанасьева, Альфия Хакимова, Екатерина Винокурова, Маргарита Бородзюля, Анна Богданова — герои.

Анастасия Бешлиу, Ксения Захарова, Юлия Захаркина, Алексей Красный, Дмитрий Крестьянкин, Александра Никитина, Наталья Розанова, Яна Савицкая, Катерина Таран, Татьяна Филатова — кураторы

Элина Петрова — шеф-драматург
Нина Михайлюк, Борис Павлович, Екатерина Сухорукова — организация процесса.