Ежегодные программы Летнего фестиваля искусств Точка доступа планомерно приучает передового зрителя к новым формам театра. Прежде всего театра, вырвавшегося из театрального пространства. Бесспорно, положительный эффект от этой просветительной программы состоит в расширении театральных возможностей. Однако, большинство спектаклей, показанных за эти годы, обнаруживали не новое использование пространства для спектакля, а «самоценность» нового пространства.

Спектакль «Пожалуйста, дальше» (как бы по «Гамлету») отражает ситуацию, когда нетеатральное пространство уже воспринимается как норма: перед нами успешно смоделирован зал судебного заседания.

Абсолютный бытовизм эстетики спектакля усиливается вполне реальными адвокатом, прокурором, обвинителем, судьей и судмедэкспертом. Вместо сценического действия – бесконечные подробности судебного ритуала. Нет сомнений, что по замыслу организаторов этого и многочисленных подобных зрелищ зритель должен получить удовольствие именно от жизнеподобия, документальности и узнаваемости происходящего. То есть, примерно от того, чего добился Станиславский с компанией от зрителей МХТ.

Конечно же, это имитация жизнеподобия. Юристы-профессионалы действуют строго по сценарию «дела». Импровизация никак не превышает допустимую в традиционном театре. Наоборот, в создаваемой атмосфере многочисленные неточности подчеркивают фальшивость, допустимую при открытой театральности (например, Гертруда – Роза Хайруллина – на вопрос о ее социальном статусе отвечает: «безработная», и никто из профессиональных юристов не обращает внимания на то, что на самом деле она пенсионерка по старости).

С другой стороны, условность задается изначально. Чтобы зритель понимал условия игры, на спинах Гамлета, Гертруды и Офелии написано слово «актер/актриса». Принципиальный вопрос: значение шекспировского текста? Принципиальный ответ: никакого значения он не имеет. История Гамлета является неким общим контекстом, но не становится фабулой спектакля, равно как фабулой не становится и деяния датчан Саксона Грамматика и любая другая интерпретация гамлетовского сюжета. Проще говоря, бытовую историю разборок в современной петербургской семье нельзя соотнести с «Гамлетом». В этом, конечно, революционный отказ от многочисленных использований этого сюжета в ХХ веке, как например в пьесе Мартина Вальзера «Черный лебедь» и в тысячах других. Итак, законы художественной структуры в спектакле не используются. Что же вместо этого?

Есть самостоятельный сюжет. Фабулой является конкретное уголовное происшествие. На этой основе могло бы развиваться самостоятельное действие. Но происходит отказ и от него тоже. По классическим законам Аристотеля, здесь рассказ о событии, но не само событие. В противовес долгому, нудному, скучнейшему разбирательству создатели спектакля предлагают событие, происходящее не с персонажами, а зрителями – они должны оправдать или осудить Гамлета. Вот мы и получили иммерсивный театр. Как и любое другое явление он имеет право на существование. Тем более его идеологи вполне соглашаются, что художественные и эстетические законы к подобному явлению не применимы.

Добавим к этому, что иммерсивный театр не стоит путать с эпическим, который весь построен на условности и на действии, но использует также повествование и добивается от зрителя не только художественного восприятия, но и осмысления происходящего.

Потребность в подобных зрелищах понятна. Традиционный драматический театр в целом стал утомительным и неповоротливым. Он стал тем, что Питер Брук назвал «мертвым театром». Поэтому желание противопоставить что-то живое привело к имитации документальности. Но при этом убило театральность. И всем тем, кто уговаривает себя, что именно здесь можно испытать нечто подлинное, хочется напомнить слова Н.Н. Евреинова, сказанные по поводу МХТ:

«Так вот!

Когда я вижу чеховские пьесы в исполнении школы К.С. Станиславского, мне всегда хочется крикнуть всем этим до кошмара жизненно представленным героям:

Пойдемте в театр! Да, да! и дядя Ваня, и три сестры, и чайка-Заречная, и даже Фирс из «Вишневого сада» - все пойдемте в театр!.. Вы освежитесь! Вы станете другими. Вам откроется иная возможность бытия, иные сферы! Иные горизонты. Бесцветные, вы станете цветными! Серые - яркими! Бессильные - сильными! Никчёмные - кчёмными! Преображенными!»