Спустя полгода после Великой октябрьской социалистической революции 1917 года руководство РСФСР задумалось о праздновании первой годовщины. Апогеем данного торжества должно было стать сценическое представление, прославляющее советского человека и обещающее скорое наступление светлого будущего. Выбор драматурга пал на поэта-футуриста Владимира Маяковского, который с воодушевлением встретил новое правительство и был популярен у народных масс, так как в тот период много выступал с речами и стихами как в Москве, так и в Петрограде. За лето была написана пьеса и уже 27 сентября на квартире Бриков, в присутствии известных деятелей искусств (В. Соловьев, Л. Жевержеев, В. Мейерхольд, А. Луначарский и др.), прошла авторская читка. Зрители остались под впечатлением от драматургического произведения с легко узнаваемым авторским стилем. На том же собрании было решено, что Мейерхольд поможет Маяковскому поставить спектакль, так как «на свете был только один режиссер, чей опыт мог пригодиться при постановке такого зрелища» [1, с. 229]. После некоторого мытарства по сценам Петрограда и личного вмешательства Луначарского режиссеры получили сцену Консерватории, где в то время работал театр Музыкальной драмы. Там 7 ноября и состоялась премьера спектакля, сыгранного затем еще два раза. Помимо «Мистерии-Буфф» в этот праздничный день в Петрограде были и другие постановки: в Свободном театре шла одноактная пьеса А. Шницлера «Зеленый попугай», в Троицком – «Король Арлекин» Р. Лотара, в Александринском – опера Д. Обера «Фенелла», в Михайловском – «Над землей» Т. Майской, в Драматическом театре Народного дома – драма «Борьба» Дж. Голсуорси. Как видно, самой новой, злободневной и оригинальной постановкой в тот день была именно «Мистерия-Буфф».

К сожалению, не осталось никаких вещественных «артефактов» с данного спектакля. Однако сохранилась рецензии А. Левинсона «"Мистерия-Буфф" Маяковского» и Н. Пунина «О "Мистерии-Буфф"», статья Л. Выготского «Театр и революция» и книга А. Февральского «Первая советская пьеса "Мистерия-Буфф" В.В. Маяковского» с воспоминаниями участников и зрителей этого события.

За сценографию и костюмы отвечал Казимир Малевич, которому были близки идеи русских футуристов. Он сотрудничал с ними еще в 1913 году при работе над оперой «Победа над Солнцем» Алексея Крученых. Февральскому художник признавался, что «воспринимал сценическую постановку как раму картины, а актеров как контрастные элементы» [Цит. по: 2, с. 70]. Следовательно, Малевич воспринимал постановку в футуристической эстетике, где создается игровая самодостаточная реальность. Декорации художника являлись продолжением ремарок Маяковского. Так, например, первая сцена (в пьесе – «на зареве северного сияния шар земной, упирающийся полностью полюсом в лед пола. По всему шару лестницами перекрещиваются канаты широт и долгот» [3, с. 28]) представляла собой объемную полусферу, напоминавшую глобус. За этой сферой была лестница для начала сценического номера, когда исполнители ролей эскимосов поднимались наверх, и один из них затыкал собственным пальцем дыру в земном шаре, из которого вытекала вода.

Что касается костюмов, то о них известно крайне мало. Нечистые носили общую серую форму, а чистые – «были несколько индивидуализированы внешне – по костюму, гриму» [4, с. 74], что давало контраст между протагонистом и условным антагонистом произведения (чистыми и нечистыми). Костюм чертей представлял собой трико, где одна половина была черной, другая – красной, а костюм вещей был сделан из мешковины.

Также известна одна из ключевых сцен спектакля, которая является аллюзией на «Нагорную проповедь» Иисуса Христа, только вместо него к нечистым приходил Человек просто в исполнении самого Маяковского, чтобы сообщить о возможности счастливой жизни на Земле обетованной. Сцена хорошо описана помощником Мейерхольда В. Соловьевым и актером Н. Голубенцевым. Первый вспоминал, что «Маяковский поднимался по лестнице первого бокового софита (левая сторона от зрителей) на достаточно большую высоту. Держась правой рукой за софитную лестницу, он выкидывал свою фигуру вперед, которая казалась из зрительного зала как бы висящей в воздухе. В таком «висящем» положении Маяковский и читал знаменитый монолог» [5, c. 151]. Нечто подобное описывает и актер Н. Голубенцев, исполнявший роль Эскимоса-охотника в том спектакле: «Он взбирался, невидимый для публики, по железной пожарной лестнице за левым порталом сцены на высоту четырех-пяти метров, там ему надевали на пояс широкую кожаную лямку, и в нужный момент он как бы вываливался из-за портала, паря над толпой «нечистых», столпившихся на палубе ковчега. Вероятно, это было особенно впечатлительно для смотрящих из зала. В таком положении он чеканно громыхал стихи монолога» [Цит. по: 2, с. 73]. Из описаний становится очевидным, что появление персонажа было очень зрелищным, было отсылкой к популярному приему из древнегреческой драматургии «Deus ex machine» («Бог из машины»). Так же происходит и в «Мистерии-Буфф»: растерянные нечистые, совершившие только что кровавую революцию против тиранов, наконец-то получают цель от Человека просто – добраться до «Земли обетованной», где они снова счастливо заживут. Именно в этот момент начинается истинная завязка действия, поэтому и неслучайно, что данное появление режиссеры решили так по-театральному зрелищно.

В завершение необходимо констатировать, что постановку 1918 года восприняли неоднозначно. С одной стороны, по словам представителя Петроградского союза работников зрелищных предприятий П. Лебедева, «Я, как заведующий распределением билетов на зрелища в Октябрьские торжества среди рабочей массы, встретился с очень большим спросом на названную пьесу Маяковского со стороны рабочих профессиональных союзов. Лично я считаю после общения с рабочей массой, посетившей ее, что ее необходимо нести в самую гущу рабочей массы» [2, с. 81]; с другой стороны, «спектакль был принят довольно холодно, он, скажу, прямо, не дошел до зрителя», – вспоминал Соловьев [5, с. 151].

Дальнейшая сценическая судьба пьесы небогата. Еще до петроградской премьеры Маяковский добился одобрения на московскую постановку от Театрального отдела Наркомпроса. Режиссерская комиссия поручила поставить пьесу А. Таирову и Н. Фореггеру в Камерном театре, однако проект так и не был осуществлен.

К 1921 году Маяковский переработал пьесу, и В. Мейерхольд с В. Бебутовым поставили вторую её версию в Театре РСФСР, премьера состоялась 1 мая. «Мистерия-Буфф» имела ошеломительный успех и шла ежедневно до закрытия сезона в начале июля. Подобный успех спектакля побудил Театральный отдел Главполитпросвета организовать еще одну постановку, которая была приурочена к Третьему конгрессу Коммунистического Интернационала. В конце июня 1921 года в помещении Первого Государственного цирка состоялись три представления и две открытых генеральных репетиции на немецком языке.

Таким образом, первая постановка «Мистерии-Буфф» в истории театра имеет большое значение, так как верно заметил секретарь Союза писателей СССР А. Салынский в 1967 году на Четвертом съезде писателей СССР: «Советская драматургия заявила себя как драматургия новаторская с первых же своих шагов. Драматургия вывела на сцену театра героев революции. "Мистерия-Буфф" Владимира Маяковского до сих пор остается блестящим образцом строительства новой сценической формы» [Цит. по: 2, с. 269]. Автор создал уникальную драматургическую форму, которую можно редактировать в связи с политическими обстоятельствами и мировой обстановкой, разбавив действие элементами цирка, эстрады, буффонады. Все это позволило вывести «Мистерию-Буфф» за пределы сценических подмостков. При жизни Маяковского спектакль шел в цирке, а сам поэт мечтал об экранизации своего произведения (кстати, в 1969 году был выпущен полнометражный мультипликационный фильм режиссера Д. Черкасского). Также спектакль стал своеобразным прощанием русского футуризма с театральными подмостками, передав свои «полномочия» конструктивизму, циркизации и агиттеатру.

Литература:
1. Рудницкий К.Л. Режиссер Мейерхольд. – Москва: Наука, 1969. – 527 с.
2. Февральский А.В. Первая советская пьеса «Мистерия-Буфф» В.В. Маяковского. – Москва: Советский писатель, 1971. – 272 с.
3. Маяковский В.В. Мистерия-Буфф [первая редакция] // В.В. Маяковский: Собр. соч.: В 12 т. – Москва: Правда, 1978. Т. 9. - 25-106 с.
4. Золотницкий Д.И. Зори театрального Октября. – Ленинград: Искусство, 1976. – 391 с.
5. Соловьев В.Н. Одно из воспоминаний о Маяковском // Маяковскому: сборник воспоминаний и статей. – Ленинград: Худож. лит., 1940. 146-151 с.